Автор Тема: Дзыбов Муса Магомедович-слава Адыгеи.  (Прочитано 6893 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн Fatima

  • Разрешенные
  • Постоялец
  • *
  • Сообщений: 188
  • Карма: +8/-0
    • Просмотр профиля
На острие жизни.Моё знакомство с этим поистине удивительным человеком было заочным, а если говорить точнее – телевизионным. Несколько раз в самых «горячих» точках бывшего СССР, а потом и России, где случалось очередное ЧП или природный катаклизм, в разное время беспристрастная телекамера фиксировала его мужественное лицо, спокойный и уверенный голос. А бегущая строка на экране сообщала: «Дзыбов Муса Магометович. Генерал-майор. Представитель Государственного комитета по чрезвычайным ситуациям».

Нет уже Госкомитета, он давно реорганизован в министерство. Но забот от этого у начальника Управления (а теперь уже Департамента) защиты населения генерал-майора Дзыбова не убавилось. Скорее наоборот – объём работы возрос многократно. И нет, наверное, ни одной точки на карте как бывшего СССР, так и России, где не побывал бы он, неся добрые вести и необходимую помощь попавшим в беду измученным и отчаявшимся людям.
Мы могли встретиться с ним в пекле Чернобыля, бурлящем Преднестровье, стреляющем Таджикистане – в тех «горячих» точках, куда заносила его и меня судьбы. Не пришлось. Встретились в Москве.
… Вот уж никогда не думал Муса Магометович, что станет военным. И предскажи кто-то ему, пацану, такую судьбу, наверняка бы от души посмеялся над «ясновидцем». Да и придёт разве в голову мысль уехать из станицы Темиргоевской, где родился и вырос, где знаешь всех и вся? И всё же…
Когда подошла пора делать свой жизненный выбор, Дзыбов задумался серьёзно: куда податься? В Майкоп, в институт? Но там уже находятся его старшие сестра и брат. В Краснодар? Далековато. Да и что там одному делать? И тут неожиданно школьные друзья выдвинули идею: а давай, мол, махнём в военное училище. В то время ребята и понятия не имели, что это такое и с какими трудностями связано. Тем не менее, Дзыбов стал курсантом Камышинского ракетно-артиллерийского училища. Однако ракетчиком ему стать так и не пришлось. Его ждала другая судьба: не разрушителя, а созидателя.
Неожиданно в самый разгар учебы училище перепрофилируется – становится инженерно-строительным. Преподаватели и курсанты стали разбегаться кто куда. А Дзыбов остался. Слава Богу, нашлись люди, которые дали добрый совет: профессия строителя и нужная, и перспективная. С ней не пропадёшь.
О том, как учился Муса Магометович, свидетельствует такой факт: по выпуску ему, получившему «красный» диплом, было предоставлено право выбора места дальнейшей службы. Дзыбов не раздумывал. Родители – в Майкопе, отец после инфаркта. Значит, надо ехать поближе к отчему дому. Ближайшим местом оказался Севастополь. А именно – школа прапорщиков и мичманов, в которой Муса Магометович за 6 лет прошел несколько служебных ступеней от командира взвода до командира линейной роты. Затем – Инженерная академия, фортификационно-маскировочный факультет. Дело совершенно незнакомое. Нужно было знать массу вопросов, о которых он и понятия не имел. Одна инженерная техника чего стоила!
Её предстояло изучить досконально, а Дзыбов некоторые машины и в глаза-то не видел. Но сумел блестяще подготовиться всего за две недели. На экзаменах получил высший балл.

… Учеба подходила к концу. Невольно приходилось думать о том, где продолжить службу. Вот научно-исследовательский институт Гражданской обороны подойдёт вполне. Работа интересная, мобильная. Почему бы не попробовать?

Попробовал. За четыре года вырос с младшего научного сотрудника до начальника лаборатории. Надо сказать, что НИИ имел самые тесные связи со штабом Гражданской обороны СССР, его сотрудники частенько привлекались к различным мероприятиям. Немного «поварившись» в этом котле, Муса Магометович понял – вот она, его стезя. Потом была работа в отделе подготовки войск, руководство управлением боевой подготовки и назначение на должность первого заместителя начальника штаба Гражданской обороны России. После развала Союза и образования ГКЧС, Дзыбов стал руководить одним из важнейших управлений, занимавшимся защитой и жизнеобеспечением населения страны в экстремальных ситуациях.
Должность оказалась очень ответственной и хлопотной. В каких только переделках не пришлось побывать Дзыбову. Вот когда проявились его лучшие качества: мужество, уверенность в своих силах, умение четко ориентироваться в сложной обстановке. И даже – дипломатия.
Взять хотя бы Приднестровье. Прилетели туда в самый разгар конфликта. Чувство было такое, будто оказались на пороховой бочке: у всех оружие, то и дело вспыхивают перестрелки. Обстрелу подверглась даже гостиница, где жили Дзыбов и его товарищи из Объединённой комиссии по урегулированию положения. Предстояло разоружение боевиков. Но как это сделать? Война ведь кому-то выгодна, деньги на неё текут рекой. Тайно поступает и оружие. С большим трудом удалось предотвратить новое кровопролитие.
Проблемы сыпались одна за другой: огромное количество убитых, пропавшие без вести. Надо их искать, ходить по тюрьмам… Трудно было.
Хотя где бывает легко? Любая командировка Дзыбова – это зона ЧП, это встреча с человеческим горем. Железную выдержку надо иметь. И, наверное, очень любить людей. Чтобы не зачерстветь душой, чтобы сделать всё возможное и невозможное для оказания помощи отчаявшимся и беспомощным старикам, женщинам, детям…
Как тут не вспомнить землетрясение в Армении. Это какие нервы были нужны, чтобы даже просто смотреть на всеобщую разруху, на тысячи погибших, на поднятых из-под обломков расплющенных словно листы фанеры людей.
А события в среднеазиатских республиках? Да, была очень тяжелая работа, которую видели все: обеспечение беженцев водой, продовольствием, медикаментами, жильём. Но ведь имелись и другие проблемы, куда более важные и ответственные. Приходилось, к примеру, разрабатывать целый комплекс мероприятий на случай экстренной эвакуации русскоязычного населения. Как перевозить людей, куда? Что должны сделать для этого смежные минестерства: Минфин, Минэкономики, МПС, МИД? Кого вносить в списки?
«Сверху» сыплются только строжайшие указания – вывозить только русских. А как быть с украинцами, белорусами? Или что делать ребенком, если отец таджик, а мать русская?
Одним из серьёзных испытаний был для Дзыбова Чернобыль. Первый раз попал туда 28 апреля 1986 года – уже через два дня после аварии. Пробыл полтора месяца. Набрал свою дозу. Уехал. А 20-го декабря вновь потребовалось кому-то из управления, где работал Муса Магометович, ехать в это радиационное пекло. Как обычно бывает в таких случаях, здоровые прежде люди вдруг оказывались больными. Кто справку предоставил, кто карту противопоказаний. Пришлось Дзыбову вновь собирать тревожный чемодан.
Чернобыль был страшен не просто случившейся катастрофой. Он был страшен психологически. Ты знаешь, что враг постоянно находится рядом, он не подаёт о себе никаких внешних признаков, но от него не спрятаться, не спастись.
Вот одно из обычных заданий, которые приходилось выполнять Дзыбову. Предстоял запуск 3-го энергоблока. Но вдруг специалисты обнаружили странную вещь: только вчера вроде проводили дезактивацию помещений, а сегодня в них вновь прежний уровень радиации. Откуда она берется? Подозрение пало на пластик, которым было покрыто всё вокруг. Но взять его на пробу надо было рядом со стеной четвёртого блока. Пошли трое: Дзыбов и два его подчинённых- сержант и солдат. Включили прибор. Он сразу зашкалил: уровень радиации оказался очень высоким. И тут у солдата сдали нервы. «Не пойду! – закричал он. – Что хотите со мной делайте, но не пойду».
Пришлось продолжить путь с сержантом. А уровень радиации продолжал расти. «Выключи рентгенометр, - сказал Дзыбов спутнику. – Не будем душу травить».
Подошли почти вплотную к стене саркофага, из-за которой доносился тяжёлый гул: реакция не прекращалась ни на минуту. Как передать состояние человека, находящегося в нескольких метрах от ядерного ада? Страх? Ужас? Впрочем, думать об этом у Дзыбова не было времени. Схватил прихваченный с собой нож, стал резать пластик. А он не режется! Как минимум нужна ножевка. Что делать? Бежать назад с пустыми руками? Решение пришло мгновенно. «Снимай с автомата штык-нож», - крикнул Дзыбов сержанту. Кто не знает, на штык-ноже есть пилка, которой и удалось вырезать кусок злосчастного пластика. Как и ожидали специалисты, высокий фон в помещениях создавал именно он.
Эту задачу, как и многие другие в Чернобыле, Муса Магометович выполнил успешно. За мужество он был награждён орденом. Вот только кто вернёт ему подорванное здоровье?
Но даже не Чернобыль, а также все природные катаклизмы вместе взятые не повлияли на генерала Дзыбова так сильно, как повлияли события, вот уже много лет лихорадящие его Родину – Северный Кавказ. Он бывал там не раз, особенно в период обострения осетино-ингушского конфликта, а совсем недавно вернулся с чеченской войны. Какие чувства он вынес оттуда?

Оффлайн Fatima

  • Разрешенные
  • Постоялец
  • *
  • Сообщений: 188
  • Карма: +8/-0
    • Просмотр профиля
Естественно, как и любой нормальный человек, не мог не испытать возмущения от того, что амбициозность, необдуманные действия политиканов принесли на эту цветущую землю горе и разруху, оставили без крова десятки тысяч людей. Уж кто-кто, а Дзыбов, побывавший практически во всех «горячих» точках, не раз разводивший противоборствующие стороны, лучше других знает, что в любой ситуации есть шанс избежать кровопролития, решить все проблемы мирным путём.
Но, как говорят, что случилось, то случилось. Прошедшего, увы, не вернуть. И теперь перед генералом Мусой Магометовичем Дзыбовым и его товарищами стоит очень сложная, ответственная и в высшей мере благородная задача – помочь оставшимся без крова людям, обеспечить их по возможности всем необходимым, не дать разрушить их веру в то, что на земле есть ещё добро и справедливость. А ради этого, как считает сам Муса Магометович, стоит жить и трудиться.                                                                    Источник :Постпредство Республики Адыгея при Президенте РФ