ШЕМЯКИН-КАРДАНОВ. Кавказский узел (ч. II)

«Для меня очень важно, чтобы на сегодняшний день слово “Кавказ”, слово “кавказец” не ассоциировались со словами “террор” и “терроризм”. Когда мы встречались последний раз с Путиным в Брюсселе, у нас был двухчасовой разговор тет-а-тет, касающийся Кавказа, я как раз объяснял эти моменты…». Своим видением проблем Кавказа в эксклюзивном интервью «Голосу Америки» делится легендарный русско-американский художник и скульптор Михаил Шемякин-Карданов.

Михаил Шемякин: о творчестве, о жизни, о Путине и о себе…

(Продолжение, часть вторая).

Сергей Москалев: Михаил, а почему вы стали добавлять к своей фамилии Шемякин вторую – Карданов?
 

Михаил Шемякин: Ну, это потому, что моя родня уже начинает немного обижаться. (Отец Шемякина – Михаил Петрович Шемякин – происходил из древнего кабардинского рода Кардановых, рано осиротел и фамилию Шемякин получил от своего отчима, офицера Белой гвардии Шемякина. Приемный отец скоро сгинул на полях Гражданской войны, а юный Михаил Шемякин-старший стал красноармейским сыном полка, в 13 лет получил один из первых орденов Красного знамени. Мать художника Юлия Николаевна – из дворянского рода Предтеченских, актриса – С.М.).
 

Когда я приезжаю к себе на Кавказ, то обычно растяжка с приветствием пишется на трех языках: русском, кабардинском и балкарском, мол, земля приветствует своего сына, люди рода приветствуют своего героя, и всегда фамилию пишут Карданов-Шемякин… А когда я не упоминаю вторую фамилию – возникают обиды. Поэтому я настоял, чтобы на Красной площади на каждом представлении в рамках этого фестиваля звучало имя моего рода, и я этому только рад, этим горжусь. Хотя сегодня очень немодно быть лицом кавказской национальности, я не придерживаюсь моды.
 

С.М.: Помнится, наверное, лет 10 назад, мы беседовали у вас в поместье в Клавераке, в долине Гудзона… Вы тогда обронили: «Кавказ отойдет от России… возможно…». Почему вы так считали, и почему этого не случилось?
 

М.Ш.: А я и сейчас так считаю... Отделение и разделение может быть мгновенное, как пример – когда нажрались русские мужики и развалили Союз, за что их нужно было наутро поставить к стенке… А бывает долгое разделение, тянется, тянется… Вот как с Кавказом. Если правительство будет так же безалаберно себя вести – это произойдет. Хлопонин – неприемлемая личность для кавказских дел. Возможно, он очень хороший бизнесмен, он один из олигархов, но, вы понимаете, он никакого отношения к Кавказу не имеет, и мы – кавказские люди – относимся к нему с легким подозрением. Он не знает, что такое психология людей гор. И это ведет к большой серьезной катастрофе.
 
Я думаю, если на Кавказе так будет продолжаться,  не будет работы, надежды,  молодежь будет уходить в горы, и Кавказ Россия потеряет, это не за горами…
 

С.М.: Но на сегодня все же более или менее улеглось в Чечне, правда, неспокойно в Дагестане… И вот открылась еще одна острая тема – Кабардино-Балкария – родина ваших предков – кавказские войны России, те, давние, 150 лет назад. Сейчас одни считают, что тогда был геноцид черкесов, другие в происходившем видят только войну, такой, какой она была в те годы – обоюдно жестокая. Ваш взгляд?

М.Ш.: Та война была зачастую настолько жестокая и настолько несправедливая, что она – где-то – имеет полное право быть приравнена к геноциду. Это мое мнение…
На сегодняшний день замечательный скульптор Арсен Гушапша сделал проект памятника, если он не будет установлен, то будет нанесен урон дружеским отношениям россиян и кавказцев.
 

С.М.: Что это за монумент?
 

М.Ш.: Монумент той войне, той трагедии. В Турции должна стоять женщина с детьми – такой как бы обломок скалы, а на месте, откуда отправлялись на вечное, добровольное изгнание черкесы, должен стоять всадник на коне. Тоже, опять же, как обломок скалы. А внутри должен быть музей, посвященный тому печальному исходу. Ведем переговоры. Все поддерживают… и русская интеллигенция тоже…
 

С.М.: Но и у вас, насколько я знаю, есть проекты по Кавказу?
 

М.Ш.: В моей работе с Кавказом я постоянно предлагаю проекты для того, чтобы начать образовывать нашу молодежь, вытаскивать ее на мировую арену. Для этого мною приобретено большое помещение во Франции – 2000 квадратных метров недалеко от Тура, где мы хотим создать центр северо-кавказского искусства. Для меня очень важно, чтобы на сегодняшний день слово «Кавказ», слово «кавказец» не ассоциировалось со словами «террор» и «терроризм».
 

С.М.: Помимо безработицы и деградации социальной жизни – какие другие причины вы видите в «расцвете» терроризма на Кавказе?
 

М.Ш.: Много молодежи уезжает в арабские страны, где проходит идеологическую подготовку. Происходит искажение традиции – они возвращаются другими. И вот сегодня уже идет охота на мулл, на духовных лиц, которые призывают к мирному Корану. Но в Коране, если вы знакомы, есть много сур, и в них призывы к борьбе, к войне с неверными. Возвратившись с арабского востока, наши ребята начинают исповедовать уже воинственный ислам, ваххабиты начинают действовать. Поэтому, когда мы встречались последний раз с Путиным в Брюсселе, у нас был двухчасовой разговор тет-а-тет, касающийся Кавказа, я как раз объяснял эти моменты, что вот, если не начнем срочно работать с молодежью, то Кавказ будет потерян. Ну, может, не сегодня, не завтра… Но…
 

С.М.: Часть черкесов, которые тогда, в 19 веке, остались в России, были, говоря современным языком, инкорпорированы в структуры империи: некоторые становились учителями, учеными, офицерами, даже генералами. Другие – те, что ушли с родной земли, власть России так и не приняли. И сегодня среди самих черкесов нет общей точки зрения по этому вопросу?
 

М.Ш.: Всегда такое будет, нужно создавать большинство, и это большинство должно показывать и доказывать, что Северному Кавказу выгоднее входить в состав России. Первыми вошли в состав России кабардинцы и князь Кардан, который послал своих сыновей, если вы читали Карамзина, к Ивану Грозному – один из сыновей остался у русского царя, второй вернулся для того, чтобы оформлять вхождение Кабарды в состав Московского государства. В этом году будет отмечаться 450… или сколько там лет? – со дня вхождения Кабарды в состав России. Мы были первые, кто понял, что лучше войти в состав России.
 
Но если Россия сегодня не может удержать, значит… Да она не хочет удержать… Никому дела нет… Вы что, не видите, в стране бардак... Люди заняты только одним – воровством. Воровать, воровать… Есть и те, кто размышляет, что можно еще выжать из войны, которая в общем-то продолжается на Кавказе? Кому война – кому мать родна. Она выгодна определенным [личностям] с Кавказа и из России. И все это знают…
 

С.М.: Сейчас у вас в Москве открылась выставка. Несколько слов об этой экспозиции?
 

М.Ш.: Это довольно серьезная выставка, к политике никакого отношения не имеет – «Рисунки в стиле Дзен». Спонтанная техника, которая не терпит остановки руки. Я работаю или бамбуковой палочкой, как это полагается, а многие работы выполнены просто лезвием масекина – это уже такой высокий пилотаж – китайская тушь и лезвие масекина. Выставка, конечно, не всем будет понятна и не всем интересна – нет ни ярких цветов, ни карнавальных образов, это довольно жесткие графические листы, но профессионалам или людям, предрасположенным тонко чувствовать ритм, пятна, тональность – это будет очень интересно. Это реализация теории и опыта «метафизического воспоминания».

Беседовал Сергей Москалев. 19 сентября 2012 г., «ГОЛОС АМЕРИКИ.

Часть вторая.

Часть первая