ОРХАН ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ

"Легенды входят в историю не потому, что похожи одна на другую, а потому, что отличаются друг от друга. Мастером становится художник, который делает чужие легенды понятными нам". Буквально в двух строчках автор раскрыл секрет своей мировой популярности. Орхан Памук сделал легенды Турции понятными всему миру и удостоился за это Нобелевской премии. Первым из адыгов и первым из выходцев с Кавказа.

ПАМУК - ЗНАЧИТ ХЛОПОК...

Обладателя бесчисленных национальных и международных литературных премий числят нынче в первом десятке современных прозаиков. Обычно его называют турецким писателем, и он не отпирается. "Я родился в Стамбуле 7 июля 1952 года в маленькой частной клинике в райне Мода вскоре после полуночи... На нашей планете, за исключением извержения неожиданно проснувшегося двумя днями ранее в Италии вулкана Страмболини все было спокойно", - читаем в книге "Стамбул. Город воспоминаний", в которой Памук затейливо переплел собственное жизнеописание с биографией города.

Но рассказывая туркам о Турции, известнейший в мире деятель турецкой культуры осознает себя адыгом, и не скрывает этого от многочисленных интервьюеров. "Я с пятого колена черкес", - рассказал он в интервью азербайджанскому поэту и переводчику Салиму Бабуллаоглу. "Мои предки в незапамятные времена бежали с Кавказа в Турцию", - рассказал живой классик писателю Глебу Шульпякову. Новым соседям они показались слишком белолицыми, и беженцев прозвали Памук, то есть "хлопок".

Дед Орхана Памука, выселенный с Кавказа в числе других черкесов после РКВ, обрёл пристанище в Стамбуле. «Вид на Стамбул». Гравюра 19 века.

ПРЕКРАСНАЯ ЧЕРКЕШЕНКА И РАЗБОГАТЕВШИЙ ПРИНЦ...

Теперь, когда Орхан Памук вошел в высшую лигу знаменитостей и прославил фамилию, ее многократно обшутили: человек-Памук, хождение Памуком. Но никаких особенных хождений не было. И пророческим прозвище не оказалось: сельским хозяйством род Памуков не занялся. Продолжаем читать "Стамбул": "В моей бабушке текла кровь статных черкешенок... Ее отец во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов перебрался в Анатолию, потом поселился в Измире (время от времени кто-нибудь из моих родственников заводил речь о пустующем доме, оставленном там) и, наконец, вместе с семьей переехал в Стамбул, где мой дедушка учился на инженера-строителя". Крепкая адыгская закваска не подвела, и фирменное упорство дало плоды: "В начале 30-х годов дедушка разбогател на строительстве железных дорог и построил на берегу впадающей в Босфор речки Гёксу большую пеньковую фабрику".

Дед Памука сказочно и стремительно обогатился и оставил "наследство, которое мой отец и дядя, то и дело пускавшиеся в разного рода разорительные мероприятия, за многие годы так и не смогли растратить". Впрочем, папа-профессор не только тратил, но и зарабатывал сам: Гюндуз Памук был главой турецкого отделения знаменитой фирмы IBM. Обнищать семейству Памук не удалось, но внуку оборотистого деда досталось всего-ничего. Хотя достаточно, чтобы спокойно начать писательские опыты, а не вставать по будильнику на службу. В тот ранний час Орхан как раз укладывался: за письменным столом он засиживался до утра.

ДОМ СЕМЕЙСТВА ПАМУК...

"Наше семейство - мама, папа, брат, бабушка, сестры отца и его братья со своими женами - обитало в пятиэтажном доме, занимая все его этажи. Еще за год до того, как я родился, все они жили, подобно большой семье османских времен, в разных комнатах на разных этажах большого каменного здания, находившегося неподалеку. В 1951 году это здание было отдано в аренду частной начальной школе, а наше семейство переселилось в построенный на соседнем участке "современный" жилой дом, на четвертом этаже которого моя семья живет и по сей день.

К входной двери, как было принято в те времена, была прикреплена табличка, гордо извещавшая: "Дом семейства Памук". Тот, кому не чужды адыгские обычаи, прочтёт между строчек: горские привычки сохранялись поколениями. И в общем пространстве старших и младших хранились семейные ценности, которым не грозила девальвация: память о родине, благородство, достоинство. В дом окнами на Босфор Орхан Памук позже приведет и жену.

Я СТАНУ ПИСАТЕЛЕМ!

"Белая крепость", "Черная книга", "Меня зовут Красный", "Другие цвета" - не станем удивляться палитре названий. Все объясняется в том же "Стамбуле": "Когда мне было пятнадцать лет, я начал в огромных количествах рисовать стамбульские виды". Описанный Памуком "нестерпимый художнический зуд" не на шутку встревожил родителей. Исламских запретов они в голову не брали - "просвещенные западники с типичными светскими ценностями", - характеризует свое семейство писатель.
Нет, дело совсем в другом: в семье рассчитывали, что сын станет инженером и обеспечит свое будущее. "В нашей нищей стране, среди безвольных, слабых и невежественных людей ты сможешь, не сломавшись прожить такую жизнь, какую ты заслуживаешь, только если у тебя будет настоящая профессия, только если ты будешь богат," - убеждала Орхана мама.

"Я не буду художником. Я стану писателем". Так заканчивается роман "Стамбул. Город воспоминаний". Присужденная за него Нобелевская премия словно удостоверила: удалось! Но поиски компромисса между лирикой и физикой сначала привели Памука на архитектурный факультет Технического университета Стамбула. Через три года он понял: рисовать можно словами. И решил строить свой собственный мир из букв, а не из кирпича и бетона. Памук спасался от армии на журфаке Стамбульского университета, но ни дня не работал в газете. Он писал.

НА СТЫКЕ ДВУХ МИРОВ...

Его романы насквозь биографичны. В них отзвуки семейной идиллии и непогоды - родительский дом, отношения с женой, которые закончились разводом. В книгах Орхана Памука почти всегда его родной Стамбул: "в эпоху миграций и писателей переселенцев" он "умудрился прожить пятьдесят лет в одном месте, более того в одном и том же доме".
В романах "Джевдет-бей и сыновья", "Снег", "Черная книга", "Меня зовут Красный" и прочих его книгах Турция - такая, как она есть сегодня: на стыке Востока и Запада, между светской Европой и исламской Азией, в противоречиях традиций и новых веяний.

В его книгах семья существует в мире, и мир отражен в семье, как в романе "Дом тишины", а прагматизм Запада перемешивается с моралью Востока, как в книге "Новая жизнь". Роман "Меня зовут Красный" напечатали в США в 2001 году за неделю до 11 сентября. Памук увидел в этом трагическую иронию: в романе сталкиваются исламский и западный взгляд на мир.

ПАМУК-БЕССТРАШНЫЙ...

Собственные взгляды Орхана Памука тоже вошли в клинч с официальной позицией его страны. Национальная гордость и первейший писатель Турции в 2005 году возмутил тамошнюю общественность смелым - вполне в духе предков-адыгов! - интервью цюрихской газете. Бесстрашие и особое чувство справедливости не позволили писателю молчать.

Заявление о том, что в Турции "были убиты 30 тысяч курдов и миллион армян, но никто кроме меня не осмеливается об этом говорить" сочли предательством родины. Честные слова, по мнению Памука, а по оценке властей, "беспочвенная клевета на турецкую нацию, турецкие вооруженные силы и Турцию в целом" дорого обошлись писателю.   Правительство подало в суд, а Памуку потребовалась охрана: ультранационалисты вынесли приговор загодя. Тогда до суда не дошло - вмешались "Международная амнистия", всемирно известные писатели и комиссар Евросоюза.   Жизнь на мушке не способствует творчеству, и убийство в 2007 году лидера армянской диаспоры журналиста Гранта Динка подтвердило правильность решения: нынче Орхан Памук живет в эмиграции. Это не помешало турецкому суду приговорить его в марте 2011 года к штрафу - все за то же давнее интервью.

И это тоже трагический кульбит судьбы: адыгские, а точнее абадзехские предки Памука, не покорясь и не поступаясь свободой, бежали за море в Турцию. Свободное слово непокорного официозу писателя вынудило и его бежать из Турции за моря.

ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ ЭВЕРЕСТ ПОКОРЕН!

На церемонии вручения Нобелевской премии.

Десять университетов избрали Орхана Памука почетным доктором, книги крупнейшего писателя современности перевели на пять десятков языков. В 2006 году он покорил профессиональный Эверест - ему присудили Нобелевскую премию по литературе. "За обнаружение новых символов столкновения и переплетения культур в ходе поисков меланхолической души его родного города" - как изящно сформулировано в нобелевском вердикте.

"Что изменилось в моей жизни после Нобелевской премии? - смеется Памук. - Адрес электронной почты и банковский счет - он стал больше". Престижная премия не изменила ни рабочих привычек признанного писателя, ни его преданности литературе. Так уверяет он сам, и это подтверждают факты: с тех пор вышло три новых книги и пишется четвертая - "Части пейзажа".

Роман "Музей невинности" Памук, по его словам, писал одиннадцать лет, и это больше, чем роман: сейчас Памук живет в Гоа, но собирается открыть музей старых вещей в Турции. Таких, как описаны в его романе.


"Почему ваши книги пользуются популярностью?" - спрашивает у всемирно признанного классика издатель Ольга Морозова. "Это как спрашивать у красивой девушки, почему в нее все влюбляются," - отшучивается Орхан Памук. Что ж, себя наш великий сородич оценивает правильно. В точном соответствии с собственными словами из романа "Белая крепость": "Человек должен любить прожитую им жизнь, чтобы она и потом, спустя годы, устраивала его; я, например, люблю".

ЗОВ ПРЕДКОВ...

До родины предков - Кавказа и Адыгеи, где некогда проживали абадзехи, к которым принадлежал по крови дед, Памук пока не доехал. А в Москву приезжал - и не раз. Российская, русская нота то и дело возникает в его судьбе. То здесь штрих, то там: жена, русская по матери и владеющая русским языком, любимые писатели Толстой, Достоевский и Набоков - к романам Достоевского Памук писал предисловия, когда они выходили на турецком.

С дочерью Руйей после церемонии вручения Нобелевской премии

"Россия давно вошла в мою плоть и кровь", - рассказывал писатель на пресс-конференции в Москве. Когда я чувствую упадок сил, мне ближе Федор Михайлович. Когда я счастлив и вижу красоту бытия, во мне оживает частичка Толстого". Булгакова, описавшего "бег" Белой армии в Константинополь, Памук в числе любимых русских писателей не назвал. Лишь обронил в интервью, что о Белой армии в Константинополе он кое-что знает.

В "Стамбуле" Памук упомянул Гюстава Флобера: в письмах из Константинополя французский классик рассказал о сибирском ледяном ветре, дующем с Черного моря. Проговорился? Думал о Черном море сам? О море, которое отрезало его от земли предков? Жаль, никто пока Орхана Памука не спросил: что навевал ему воздух с его прародины? Не будил ли память крови, не звал ли на Кавказ? Кто знает...

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

Орхан Памук открыл список Нобелевских лауреатов - выходцев с Кавказа. Продолжение последовало, и скоро: Нобелевскую премию 2010 года по физике получил Андрей Гейм, чье детство и школьные годы прошли в Нальчике.

А в нынешнем, 2012 году Нобелевскую премию по литературе вполне может получить абхаз Фазиль Искандер - "за карнавальную свободу, глубокую человечность и очистительный смех его эпического романа "Сандро из Чегема"", как сформулировали в Союзе писателей Москвы. Достойная кандидатура - согласятся не только адыги, но и люди всех национальностей, понимающие толк в настоящей литературе. Вкусу Нобелевского комитета мы доверяем - ведь он оценил Орхана Памука.

ТРИ ПРАВИЛА ЖИЗНИ ОРХАНА ПАМУКА

Автор: Адам Дымов.
Фото: Сергей Михайлов, Алексей Балакин, en.wikipedia.org, http://www.nobelprize.org,
http://www.orhanpamuk.net, http://www.russiansanfran.com, znamus.ru